— Хорошо, — согласился Инегельд. — Так и сделаем.
Он решил, что эта уступка не сильно роняет его достоинство и выглядит как разумный шаг на благо общему делу.
На рассвете следующего дня «Око Дракона» вновь вышел в открытое море. Часть добычи, захваченной у разбойников, пришлось оставить на берегу, надежно перепрятав в другое место. Рагнар с Инегельдом решили, что вернутся за добычей уже после того, как побывают у князя Людовита. К тому же глубоко в бухте оставался пустой торговый корабль, вполне пригодный для плаванья. Если все пройдет удачно, корабль также станет добычей. Рагнар уже представлял себе, как вернется домой, и отец, увидев все это, признает в нем законного будущего ярла.
Олаф, присев на корме, со смешанными чувствами вспоминал события вчерашнего дня... Картина жестокой, скоротечной схватки, лицо первого убитого им человека, кровь, хлынувшая из глубокой раны и предсмертный взгляд уже после боя, когда викинги добивали оставшихся в живых пиратов...
Олаф задержал руку Гуннара, уже готового разрубить клинком умирающего разбойника. Тот все видел, но не один мускул на его лице не дрогнул, оставалось все то же холодное безразличие к викингам, к смерти, к миру, который он покидал...
Гуннар тогда понимающе усмехнулся, но ничего не сказал. Когда-то и с ним творилось такое. Только времени посмотреть в глаза умирающему врагу не нашлось, потому как лежал он, засыпанный грудой трупов, но, к счастью, раненный легко. Мерсийские ратники многих тогда побили из Великой армии данов, а Гуннару посчастливилось уже ночью выбраться из-под мертвых остывших тел, когда бродячие собаки со всей округи сбежались на жуткое пиршество...
Рагнар, Инегельд и Ульберт находились у левого борта, обсуждая направление пути. Ульберт время от времени украдкой поглядывал на Дитфена, который сидел неподалеку от Олафа и смотрел на удаляющиеся очертания острова. Удача вновь улыбнулась ему, он остался жив, когда все его люди погибли в одночасье. Это уже бывало не раз: смерть, кровь, обезображенные трупы и странное ощущение того, что ты жив. Бог все еще хранит его, но как звучит имя этого бога?
— Клянусь Мистой и Скогулой, искупительная жертва за мной! — проговорил он вслух, забывшись на миг.
Стоящий у рулевого весла викинг, которого звали Кетиль, с изумлением глянул на него:
— Ты сакс?
— Тебя это удивляет? - Дитфен повернулся к нему.
— Моя мать тоже из земли саксов. Она рассказывала мне о древних божествах этого народа, тех самых, чьи имена ты только что назвал.
— Как тебя зовут?
— Я — Кетиль, сын Вальгрима.
— Выходит, мы с тобой почти земляки, — усмехнулся Дитфен, но усмешка вышла не очень-то веселой. Ветер дул с северо-востока, и «Око Дракона» легко скользил по морской глади без помощи гребцов. Кетиль умело управлялся с рулевым веслом, но сейчас особых усилий и не требовалось.
— Вижу, тебя оставили в живых...
— Надеюсь, ты тоже сегодня не прогадал. — Дитфен намекнул на долю Кетиля от взятой добычи.
— Слышал, Рагнар хочет взять тебя в викинги?
— Но оружия мне пока не оставили.
— Это дело времени. — Кетиль потянул весло на себя, следя за тем, как расправляется под ветром парус.
— Послушай... — Дитфен понизил голос, чуть подавшись к Кетилю. Он чувствовал, что викинг, которому было на вид чуть больше тридцати зим, расположен к нему. — Куда вы направляетесь?
— Куда? — Кетиль зорко оглядел всех. Но каждый был занят своим делом и не смотрел на них. — А разве ты не знаешь?
— Как видишь — нет.
— Сейчас мы идем к острову Рюген, а там... — он не договорил, увидев, что Рагнар, пробираясь меж гребцов, подходит к ним.
— Послушай, Дитфен, — Рагнар с некоторым подозрением глянул на Кетиля, заметив, что эти двое о чем-то беседовали. — Я хочу у тебя кое-что спросить...
Рагнар в упор глянул на бывшего жителя города Йорка, ныне известного среди викингов как Йорвик.
— Тебе знакомо имя князь Людовит?
— Я слышал о Людовите, который живет на южном побережье Балтики... Ты о нем спрашиваешь, господин?
— Не думаю, чтобы тут жило много князей с подобными именами.
— Это имя распространено среди венедов, — ответил Дитфен. — Если ты заметил, оно похоже на имя старого императора германцев, Людовика, которого называли Благочестивым и чей сын, Карл, по прозвищу Толстый, теперь правит в Германии.
— Тебе многое известно, Дитфен. — Рагнар помедлил, взвешивая каждое слово. — Если будешь мне верен, станешь одним из моих приближенных.
— Я буду стараться, — Дитфен слегка наклонил голову, размышляя о будущих выгодах этого союза. Он уже знал, что Рагнар — сын богатого ярла и наиболее вероятный его преемник.
— Так что ты слышал о Людовите?
— Немного. Кажется, у него есть красавица дочь...
— Ягмира? — глаза Рагнара пытливо уставились на Дитфена.
— Имя ее мне неизвестно, но... похоже, мы говорим об одном человеке.
— Продолжай.
— Князь Людовит, о нем ходят слухи, — сакс помолчал. То, что он собирался сказать, могло не понравиться викингу. — Некоторые из тех, кто сватались к его дочери, погибли странной смертью...
— Погибли?!
— Да, но... возможно, это просто совпадение.
— Как именно они погибли? — Рагнар был похож на охотничью собаку, почуявшую дичь.
— Кто-то утонул, а кого-то нашли в лесу, он стал безумным... Потом сам убил себя...
— Запомни, Дитфен, и ты, Кетиль, — Рагнар говорил, почти не разжимая губ. — Все, о чем мы говорили, останется между нами.