Драккары Одина - Страница 10

Когда люди узнали ладью Стейнара, на берегу быстро собралась толпа. Викинги, не раз избежавшие смерти, теперь могли почувствовать себя раскованно. Богатая добыча бередила умы и души всех, кто остался жив.

Стейнар, сойдя на берег, увидел как навстречу, расталкивая собравшихся, спешит его Гейда.

— Стейнар!

Она бросилась к нему в объятия, и он крепко прижал ее к своей груди, почувствовав, что растроган. За два прошедших года он имел несколько женщин, и все же постоянно думал о Гейде. Но только сейчас осознал, что по-настоящему любит свою жену.

— Как долго тебя не было...

— Черная цапля, птица Одина, всегда прилетает домой, Гейда.

— Ты не узнаешь детей, они так выросли.

— Я думал о вас...

В это мгновение он вспомнил, как хромой Тейт прыгнул за борт. Он сошел с ума, ясное дело, но они-то выжили! Стоило пройти через все ужасы, чтобы вновь оказаться дома!

В толпе Стейнар увидел Раудульфа, который помог снарядить экспедицию, и его жену, красавицу Магихильд.

Раудульф приветствовал ярла, и они обнялись как старые друзья, хотя, по сути, никогда ими не были. Когда-то Стейнар любил Магихильд, и ему казалось, что она отвечает взаимностью. Но девушка вышла замуж неожиданно и быстро за разбогатевшего Раудульфа, который с тех пор никогда больше не выходил в море. Он стал хедвингом , чуть ли не самым богатым в их округе. Даже отец Стейнара, Асмунд, признавал его удачу, и лишь когда пиво развязывало ему язык, говорил, что здесь не обошлось без колдовства. Не иначе как Раудульф отыскал клад, спрятанный карликами, ведь у его отца, старого викинга Хакона, никогда не водилось больших денег.

— Рад видеть тебя живым! — Раудульф с принужденной улыбкой разглядывал товарища своей юности.

— Я тоже... — ответил Стейнар, отводя взгляд. В том, что Раудульф ждал его возвращения, сомневаться не приходилось. Долг платежом красен. А что до остального...

— Вижу, тебе досталось? — Раудульф пристально оглядывал ладью Стейнара, посаженную на отмель. — Где же остальные драккары?

Голова дракона, украшавшая нос корабля, была сильно искорежена. Парус изорван в клочья. Последнюю часть пути викинги прошли на веслах. А это, учитывая груз корабля и количество гребцов, было нелегко. Команда выглядела уставшей, изможденной. Но, несмотря на пережитое, сейчас в толпе викингов слышались шутки, смех. Они вернулись домой с добычей! И это самое главное.

— Все, что у меня осталось... — Стейнар сжал губы. — Ты когда-нибудь плавал через Ньорва-Зунд?

— Нет, никогда, — признался Раудульф. — Мой отец бывал везде, но и он не ходил в Ромейское море. Значит, ты сумел сделать то же, что и Бьорн Железный Бок?

— Сарацины хитры и умелы, — ответил Стейнар. — Они ставят ловушки. Хорошо, что я умею плавать вблизи берегов. Это здорово помогло.

Ярл пригласил Раудульфа к себе в дом, вскользь оглядев молчаливую Магихильд. Та смотрела на него с легкой блуждающей улыбкой. В ее глазах мелькнуло нечто ускользающее, запретное, то, что он когда-то потерял...

Магихильд, видно, собиралась что-то сказать ему, но так и не решилась.

Стейнар усмехнулся, сознавая, что прошлое — всего лишь наваждение, и пошел прочь. Стоявшие вокруг люди приветствовали ярла громкими криками. Он шел, никого более не замечая. Перед глазами вдруг снова появилось ужасное видение... Мертвец, простирающий к нему руки и охваченный огнем «Эйктюрмир». Стейнар остановился в замешательстве, закрыв лицо рукой, хотя солнце в этот день не выходило из-за облаков. Похоже, призрак «Эйктюрмира» будет долго преследовать его. Нужно принести искупительную жертву Одину!

Не успел Стейнар подумать об этом, как прямо из толпы перед ним появился высокий как скала жрец Ингульф.

Они приветствовали друг друга.

И ярл, как уже много раз до этого, поймал себя на том, что испытывает к жрецу чувство неприязни. Ингульфу недавно исполнилось шестьдесят зим, но он по-прежнему пользовался огромным влиянием в округе.

И сейчас жрец, оглядывая Стейнара и его дружинников с пристальным вниманием, не мог удержаться от замечания:

— Я вижу, у тебя совсем нет пленников, Стейнар? — Тонкая усмешка змеилась в его поседевшей бороде. — Боги...

— Боги не останутся без жертвы! — поспешил успокоить жреца Стейнар. — У меня довольно добычи...

— Не о такой жертве говорил я, — с нажимом сказал Ингульф, каким-то жутким, пронизывающим взглядом окидывая вождя викингов.

— Все мои пленники погибли, когда утонул второй драккар, — пояснил Стейнар, чувствуя, как его охватывает хорошо знакомая дрожь. Это всегда приходило перед стычкой, когда вот-вот должна была пролиться кровь.

— Однако я вижу, что у тебя еще остался один пленник, — зоркие глаза жреца выхватили в толпе прибывших Хафтура, державшего за руку мальчишку с «Эйктюрмира».

— Это не пленник! — отрезал Стейнар, с легким вызовом взглянув на жреца.

— Кто же он?

— А разве Ингульф — мой конунг, чтобы я отчитывался перед ним? — теперь в голосе Стейнара звучало ничем не прикрытое презрение.

Жрец хорошо знал, как на самом деле относится к нему ярл. И потому отступил, не желая открытого конфликта. Тем более что внимание Стейнара теперь заняло совсем другое. Он увидел своих детей: старшего сына Рагнара, младшего Бриана, которому исполнилось семь зим, и дочь Ингрид, которая родилась второй и была младше Рагнара на две зимы.

— Отец, говорили, что ты замерз во льдах? — Рагнар сухо отвечал на ласки Стейнара, он успел отвыкнуть от него.

— Какие льды? — засмеялся ярл, теребя Бриана, который вообще чуть ли не шарахался от отца, будто от чужого. — Там где я был, нет льдов.